* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Море, скалы, солнце.
Сережа подходит к краю скалы и заглядывает вниз.
"Высоко..."
Саша поднимает задумчивый взор от костра и смотрит на Сережу.
"Что будем есть на ужин?" - спрашивает Сережа.
Саша молча смотрит на него и улыбается.
Из-за камня выглядывает испуганный Вася.
Сережа замечает его и, приняв вдохновенный вид, начинает декламировать:
"На свете счастья нет, а есть покой и воля!..."
Вася, еще больше испуганный, прячется за камень.
Саша поднимается и ленивой походкой подходит к обрыву.
На секунду замирает, сосредоточиваясь, и прыгает вниз.
Сережа с завистью глядит ему вслед.

Из-за поворота на полянку выходит запыхавшаяся Наташа.
В ее руках тяжелые авоськи с едой.
Сзади плетется изнемогающий от жары Гриша. Он на ходу сбрасывает рюкзак и одежду и бежит вниз к морю.
Наташа деловито разбирает добычу.
Сзади подходит мокрый Саша и молча смотрит на нее.
"Ну и чего?" - лукаво спрашивает Наташа.
Из-за камня высовывается Вася и тянется к ближайшей авоське.
Сережа, не глядя, декламирует:
"Давно, давно завидная мечтается мне доля!"
Вася испуганно отдергивает руку и прячется за камень.
Гриша выбегает из моря, глаза его сияют, он снова свеж, бодр и, как всегда., очень голоден. Он прожевывает булку и одновременно рассказывает неприличный анекдот, который услышал в автобусе, сам же при этом завывая от смеха. Куски булки летят у него изо рта, но ему уже все равно. Вот он, миг полного счастья... опять в кругу друзей, и можно трепаться, пока не устанешь.
Даже Вася незаметно пристроился сбоку и испуганно-счастливо улыбается.
Саша с Наташей переглядываются и идут куда-то в скалы на прогулку.
Гриша свирепо смотрит им вслед. Потом выхватывает из кустов свой деревянный меч и совершает серию рассекающих воздух движений, приговаривая при этом: "И так будет с каждым, кто отрывается от коллектива!"

Гриша задумчиво смотрит на Васю и говорит:
"Да, замаялся человек."
"Чего - замаялся?" - спрашивает Сережа.
"Да бояться замаялся. И вот - уснул. А ты его опять напугать хочешь."
"Да это ведь я, чтобы он не расслаблялся," - оправдывается Сережа.
"Отвяжи уж..."
Сережа согласно кивает головой и отвязывает ящерицу. Они с Гришей довольно переглядываются.
"Приятно вот так иногда - великодушие проявить!" - бросает Сережа.
В этот момент Вася просыпается и до него доносятся последние слова.
Он понимает, что происходило что-то ужасное, что он спал совершенно беззащитный, когда рядом сидели невесть сколько эти два плотоядных монстра.
Он пытается улыбнуться и выдавливает из себя:
"Как же это я, уснул ведь..."
"Да, касатик, да, уснул, счастье наше!" - собирается восторженно взорваться Сережа, но в это время из-за поворота тропинки показывается строгая Оля, и его внимание переключается на нее.
"Олли, Оллилуйюшка!" - вопят они с Гришей. - "Платье-то, платье-то как задралось!"
"Тьфу на вас, охальники, мать вашу!" - ругается. крестясь, Оля. Она в платке и длинном черном платье. Сережа уступает ей местечко у костра и наливает супу.

"Батюшка здесь в церкви очень интересный," - начинает рассказывать Оля.
"В каком смысле?" - вопрошает Сережа.
"А то, что про старцев много знает!" - отрезает Оля.
Гриша жадно смотрит на ее стройную фигуру. Она, заметив это, выразительно тянется к длинной поварешке. Гриша немедленно обнажает свой меч и расслабляется.
Саша спрашивает с интересом:
"И чего - про старцев?"
Оля обиженно жует губы, но, смягчившись, снова продолжает:
"Скит тут был, камень и источник чудесный. Вот я кусочек камня отколола, и воды принесла. Говорят, старцы время от времени тут являются, даже туристам всяким, вроде нас."
Вася жадно слушает и вставляет:
"А я читал, что..." - и рассказывает, что он читал.
Потом замечает общую реакцию, отходит и ложится за свой камень.
"Всё обижаете человека, нехорошо!" - говорит Оля. - "Между прочим, тоже ведь Божья тварь."
Гриша внезапно начинает медленно умирать со смеху.
"Всё, больше не могу на нас сегодня," - говорит он и забирает в палатку. Оттуда раздаются невнятные гитарные аккорды.

Луна неподвижно застыла над морем. Сережа лежит около потухшего костра и глядит в небо. Глаза его время от времени слипаются, он потряхивает головой и снова глядит.
"Спор есть спор," - бормочет он. Могу я хоть однажды не спать или не могу? Столько лет уже сплю и сплю каждую нощь!"
В глазах плывет, и вдруг небо заслоняет чей-то силуэт.
"А-а-а," - вскрикивает Сережа. - "Чур меня, чур!"
"Да ладно тебе, чудо," - ухмыляется Гриша. - "Вставай, девять уже."
"Народ уже на скале. Прыгать собираются учиться все вместе - как с парашютом, понял? Васю лечить..."
"А ты чего?" - "А я твою порцию доедаю!"
Сережа подпрыгивает и выхватывает у приятеля ложку.
"Не тронь чужого, болван, тебе сколько раз говорить!"
Гриша довольно смеется.